Мой отец, Костенников Михаил Алексеевич, до войны жил в Ленинграде и работал на Кировском заводе. Имел семью. Дети Катя, Валя и сын Анатолий родились в довоенное время. На фронт ушел добровольцем и после тяжелого ранения в 1943 году был отправлен в глубокий тыл на Урал в госпиталь. Во время нахождения в действующей армии, через официальные органы пытался узнать о судьбе своей семьи, оставшейся в блокадном Ленинграде.

Находясь в госпитале, он встретил своего знакомого-земляка, также жившего на Васильевском острове и рядом с домом отца. Он то и сообщил, что был свидетелем, как в дом отца попала немецкая бомба, и вся его семья погибла.

В этом же госпитале работала и моя мама – Луценко Александра Тимофеевна. Знакомство моих родителей переросло в глубокое чувство. Отец был очень внимательным и чутким человеком. Называл маму ласково Шурочек. После госпиталя, он некоторое время находился на амбулаторном лечении и снимал жилье, чтобы быть вместе с мамой. Его нежные чувства к ней мама хранила всю свою жизнь. А 31 января 1944 года на свет появился я – Костенников Анатолий Михайлович. Но перед этим произошло событие, которое отразилось на судьбе каждого из нас. Отец неожиданно получил официальное сообщение, что его семья проживает в Ленинграде, и все живы, кроме сына Анатолия, умершего от холода и голода в блокаду. В память о погибшем сыне меня и назвали Анатолием. С тех пор я несу в себе две жизни – ту, которая осталась в блокадном Ленинграде, и ту, которая воплощена во мне, ныне живущем. Память о прошлом и продолжение рода слились воедино…

После полного выздоровления, 21 марта 1944 года, отец был призван на фронт. Я тогда был полуторамесячным младенцем. И больше с отцом мы никогда не встретились. Его навсегда поглотила война. Об этом, вскоре, мама узнала из похоронки. А ведь моему отцу всего-то было 29 лет!

Об этой семейной истории я узнал из рассказов мамы и сестер отца – Кати, Веры, Марии, а также моих сестер по отцу, с которыми я познакомился в Ленинграде в 1960 году, когда мне исполнилось 16 лет. Таким образом, мне удалось встретиться с довоенной семьей моего отца – его первой женой и моими сестрами Катей и Валентиной.

Мама не могла поверить в смерть отца. Она всю жизнь надеялась, что это ошибочное сообщение. Ведь такое бывало на войне. Мама была уверена, что в одно прекрасное утро скрипнет дверь и на пороге появится отец, здоровый и невредимый. Но годы все дальше отодвигали войну от мирной жизни. Печать времени отразилась и на мамином лице. Ежегодно приезжая из Севастополя в отпуск, я часто видел грустно-уставшие мамины глаза, с которых она тайком смахивала слезу. А не стало ее в 2006 году, в возрасте 86 лет.

Я всю жизнь завидовал мальчишкам, у которых были отцы. Мне не удалось почувствовать сильную, добрую, крепкую отцовскую руку. Прошло уже 74 года после моего рождения. Сейчас я более чем в два раза старше моего отца-фронтовика, но мне по-прежнему не хватает его. Мальчишеская мечта обнять отца осталась навсегда в моем сердце.

Так получилось, что у меня, как и в довоенной семье отца, трое детей. Две девочки – Горислава (1972), она филолог, Ярослава (1974) – юрист и сын Кирилл (1991) – географ. Он окончил с красным дипломом и золотой медалью Севастопольский филиал МГУ им. М.В. Ломоносова. Сейчас проходит контрактную службу в морской пехоте. Был в Сирии, за что награжден двумя медалями: «Участнику военной операции в Сирии» и «За боевые отличия». После возвращения из Сирии решил посвятить себя профессиональному военному делу. И я рад, что мой сын продолжит дело своего деда, Костенникова Михаила Алексеевича, по защите своего Отечества. На продолжении традиций стояла, и вечно будет стоять РУССКАЯ ЗЕМЛЯ!

Анатолий Костенников,

кандидат искусствоведения,

выпускник Астраханской консерватории 1978 г.